— Алло, что случилось?
Ланге доложил. Последовал ответ:
— Я сейчас выйду.
Через несколько минут Гитлер, небритый, вышел из своего кабинета, смежного со спальней. Он подошел к Пинчу, поздоровался с ним и попросил письмо Гесса. С письмом в руке Гитлер быстро спустился по лестнице в гостиную. Ланге, Пинч и Борман еще не успели сойти с лестницы, как Гитлер уже позвонил. Когда Ланге вошел в гостиную, Гитлер стоял у двери, держа в руке распечатанное письмо. Он резко спросил Ланге:
— Где этот человек?
Ланге вышел и ввел Пинча в гостиную. Гитлер обратился к Пинчу:
— Содержание письма вам известно?
Пинч ответил утвердительно. Выходя из гостиной, Ланге видел, как Пинч и Гитлер подошли к большому мраморному столу. Через несколько минут снова раздался звонок. Ланге опять вошел в гостиную. Гитлер все еще стоял у стола. Рядом с ним был Пинч. Гитлер бросил Ланге:
— Пусть придет Хегль.
Хегль, начальник полицейской команды при штабе Гитлера, быстро явился. Гитлер приказал ему арестовать Пинча. Затем велел немедленно вызвать Мартина Бормана, который был тогда начальником штаба у Рудольфа Гесса. После разговора с Борманом Гитлер вызвал в Бергхоф Геринга и Риббентропа. Тем временем к фюреру вызвали имперского руководителя печати Дитриха, находившегося в то время в Бергхофе. Гитлер приказал Дитриху докладывать ему все сообщения из Англии поводу полета Гесса и запретил до поры до времени сообщать что-либо о Гессе в печати.
Вечером 10 мая Гитлер совещался с прибывшими в Бергхоф Герингом, Риббентропом и Борманом. Совещание длилось очень долго, несколько раз вызывали Дитриха и спрашивали, нет ли сообщений из Англии. О Гессе не было никаких известий. Поздно вечером Дитрих доложил Гитлеру, что, по сообщению английского радио, Гесс приземлился на парашюте в глухой местности на севере Англии и был задержан полицейскими, которым он заявил, что прилетел в Англию для встречи со своим другом герцогом Гамильтоном.
Гитлер быстро спросил, не сообщили ли англичане о намерениях Гесса. Дитрих ответил, что об этом англичане молчат. Тогда Гитлер приказал Дитриху представить полет Гесса в немецкой печати как поступок «невменяемого». В окружении Гитлера стало известно, что решение объявить Гесса психически неуравновешенным было принято на совещании Гитлера с Герингом, Риббентропом и Борманом.
При поступлении из Лондона сообщения о том, что герцог Гамильтон отказался признать свое знакомство с Гессом, у Гитлера вырвалось восклицание:
— Какое лицемерие! Теперь он его не хочет знать!
Арестованный по указанию Гитлера адъютант Гесса Пинч был доставлен в гестапо в Берлин. В гестапо от Пинча потребовали сделать заявление, что в дни, предшествовавшие полету Гесса, он заметил у своего шефа признаки психического расстройства. После того как Пинч дал в гестапо подписку о том, что он сохранит в тайне все факты, связанные с полетом Гесса в Англию, он был освобожден по приказу Гитлера, как ему сказали в гестапо. Однако тут же после освобождения Пинч, который имел чин генерала, был разжалован в солдаты и послан на фронт в штрафную роту. Очевидно, таким образом хотели избавиться от свидетеля в столь щекотливом деле. Но Пинч продолжал здравствовать, и Гитлер в декабре 1944 года соблаговолил произвести его из солдат в лейтенанты".
Пинч, независимо от Гюнше, сообщил обстоятельства исчезновения Гесса. Как и Гюнше, Пинч полностью опровергает версию о психическом расстройстве Гесса. Более того, его показания свидетельствуют о том, что действия Гесса были частью большой военно-политической акции задуманной Гитлером и его непосредственным окружением накануне нападения на СССР.
Оказывается, впервые Пинч узнал о подоплеке намерений Гесса еще в январе 1941 года, когда Гесс предпринял первую попытку вылететь в лагерь противника (она оказалась неудачной). После этого Гесс — в ответ на недоуменные вопросы Пинча — дал достаточно откровенные разъяснения своему адъютанту. Он сказал:
— Это верно, что Гитлер не знал о моей сегодняшней попытке совершить полет. Однако его самое неотложное и самое существенное пожелание состоит в том, чтобы как можно скорее заключить мир с Англией.
Когда Пинч снова спросил, действительно ли Гитлер ничего не знал о полете, Гесс заявил:
— Я попытаюсь вам все объяснить. Я один из самых давних членов нацистской партии, и в книге «Майн кампф» содержится много моих идей. Я уверен, что понимаю мысли фюрера лучше, чем кто-нибудь другой из его окружения. Это станет очевидно, если учесть, что мы провели вместе лет двадцать, а может быть и больше. Если кто-либо и знает, чего хочет Гитлер, так это только я. Гитлер хочет видеть перед собой сильную Англию. Он хочет мира с Англией. Вот почему он не вторгся в Англию после Дюнкерка. Мы могли бы сделать это легко, вы сами об этом знаете. С тех пор мы вели с ними переговоры. Наш главный враг теперь не на Западе, а на Востоке. Вот чем заняты мысли фюрера!
— Вы имеете в виду Россию? — спросил достаточно догадливый Пинч. Гесс ответил:
— Я имею в виду Россию… — А затем добавил: — Именно поэтому фюрер хочет предложить англичанам изменить ход событий и объединиться — разумеется, объединиться против России…
В этой ситуации можно понять и ту роль, которую играл в полете Гесса сам Гитлер. Ставка в этой авантюре была слишком высока, чтобы рисковать личной причастностью. Гитлер, явно поощряя Гесса к полету, сделал вид, будто он не имеет к этому никакого отношения, и Гесс прекрасно понимал такую игру. В частности, в письме, оставленном 10 мая Гитлеру, Гесс давал ему полную свободу действий, то есть предоставлял ему возможности в случае неудачи отмежеваться от его, Гесса, действий. Английский исследователь Джон Лизор пишет по этому поводу: «Приближенные Гитлера понимали, что Гесс выполняет то, что фюрер хотел сделать сам, а Гитлер знал все, исключая дату и время полета, ибо последнее зависело только от погоды. Но он, как профессиональный политик, боялся отождествлять себя с миссией Гесса на тот случай, если она провалится».
Все арестованные по делу Гесса, в том числе и Альбрехт Хаусхофер, были освобождены.
Как руководитель секретной службы Германии Гейдрих, так и руководитель разведки Шелленберг считали, что главную роль в деле Гесса сыграли все же британские спецслужбы.
Теперь перейдем к роли британской разведки.
Уже 14 мая 1941 года советский агент Ким Филби («Зенхен») сообщил: «Гесс, прибыв в Англию, заявил, что он намеревался прежде всего обратиться к Гамильтону, знакомому Гесса по совместному участию в авиасоревнованиях 1934 года. Гамильтон принадлежит к так называемой кливлендской клике. Киркпатрику, первому опознавшему Гесса чиновнику „Закоулка“ (МИДа в Англии. — И.Д.), Гесс заметил, что привез с собой мирные предложения. Сущность мирных предложений нам пока неизвестна».
В последующих сообщениях К. Филби информировал о том, что: «…2. Во время бесед офицеров английской военной разведки с Гессом тот утверждал, что прибыл в Англию для заключения компромиссного мира, который должен приостановить увеличивающееся истощение обеих воюющих сторон и предотвратить окончательное уничтожение Британской империи как стабилизирующей силы. 3. По заявлению Гесса, он продолжает оставаться лояльным Гитлеру. 4. Бивербрук и Иден посетили Гесса, но официальными сообщениями это опровергается».
Заместитель начальника отдела МИД Поль Дюпри на вопрос «Зенхена», думает ли он, что англо-германский союз был бы приемлем для Гесса, ответил: «Это именно то, чего хочет добиться Гесс».
В Москву поступала информация и из других источников о причинах полета Гесса. Из Берлина «Юн» сообщал: «Заведующий американским отделом Министерства пропаганды Айзендорф заявил, что Гесс находится в отличном состоянии, вылетел в Англию с определенными заданиями и предложениями от германского правительства». Агент «Франкфурт» со ссылкой на беседу с генералом из верховного командования вермахта сообщал, что «акция Гесса является не бегством, а предпринятой с ведома Гитлера миссией с предложением мира Англии». Агент «Экстерн» докладывал: «Гесс послан Гитлером для переговоров о мире, и в случае согласия Англии Германия сразу выступит против СССР».